Ячменёв Алексей Федулович
Гвардии младший лейтенант, командир стрелкового взвода роты автоматчиков
122-го гвардейского стрелкового полка
Как разгрузили баржу под носом у немцев
Это было на Дунае в двадцатых числах ноября 1944 года. После выгрузки из эшелонов на ст. Тимишоара в Румынии, наша 41-я гвардейская Корсуньская стрелковая дивизия совершила марш по территории Румынии, Венгрии и вышла на реку Дунай. Дивизия была хорошо укомплектована личным составом и вооружением. Молодое пополнение обучено, прошло сколачивание подразделений и полков в районе города Луцка.
Наш 122-й гвардейский стрелковый полк получил задачу занять оборону по Дунаю на участке от железнодорожного моста через реку, включая речной порт г. Бая и далее вниз по течению. Железнодорожный мост немцы взорвали при отступлении, и часть его пролетов торчало из воды. Моему взводу достался участок в черте города Бая, включая его речной порт.
Командир взвода, которого я менял, рассказал об особенностях участка обороны и предупредил, что против пристани стоит баржа на якоре с грузом. Немцы тщательно ее охраняют. У них напротив баржи оборудовано два дзота и артиллерийская батарея на прямой наводке. Бойцы взвода пытались проникнуть на баржу, но все закончилось неудачей. Так что комвзвода советовал не рисковать.
Поскольку смена проходила поздно вечером в темную ночь, мы ничего не могли хорошо разглядеть. У нас против баржи тоже была огневая точка - ручной пулемет в укрытии.
С наступлением рассвета мы снимали солдат с боевых позиций на отдых, а выставляли наблюдателей и боевое охранение. Утром я с помкомвзвода (к сожалению, фамилию не помню, хотя он мой земляк - сибиряк из Алтая) решили понаблюдать за противником на той стороне Дуная. На пристани по нашему берегу тянулся капитальный склад, с толстыми кирпичными стенами. К ним подходят железнодорожные пути, на которых стояли пустые вагоны. Мы выбрали место для наблюдения под колесами вагонов на рельсах - обзор был хороший, а с другой стороны и надежное укрытие.
Берег противника пологий, кое-где заросший камышом. К берегу подходит сплошной лес. По кромке его проходит передний край противника. Немцы свободно ходят, пилят лес, дымят их землянки. Словно не передний край, а идиллия мирной жизни. Офицер, которого мы сменили, сказал, что если мы не будем трогать немцев, то и они нас тоже.
Мой помкомвзвода говорит: "Ишь ты, как обнаглели, давайте их попугаем". Я еще усомнился, ведь ширина Дуная в этом месте более 1000 метров, а снайперской винтовки у нас нет. Он ответил, что ничего, я их трехлинейкой достану. Он сходил в дом, где солдаты отдыхали, и принес винтовку. У противника два солдата пилили бревно. Помкомвзвода тщательно прицелился и выстрелил. Хорошо было видно, как один солдат взмахнул руками и упал. Немцы забегали, подхватили солдата и понесли в окоп, остальные все попрятались. Тут же они ответили нам несколькими очередями из пулемета, и все стихло. После этого случая у противника никто не появлялся в открытую.
Накануне следующей ночи подходят ко мне двое смельчаков, оба пулеметчики взвода, рядовые Астахов и Мартынюк, и просят разрешение пробраться на баржу. Я начал отговаривать. Но они уверяли, что все будет нормально. Видимо, они успели переговорить с солдатами сменяемой части, и узнали, как те пробовали к ней добраться. Еще днем они сделали кое-какие приготовления: нашли инструмент для вскрытия крышек люков на барже, подготовили лодку, тряпки обмотать обувь, чтобы не гремело при хождении на металлической палубе. Видя такое большое желание и тщательную подготовку солдат, я разрешил.
Следует сказать, что погода благоприятствовала нам: небо пасмурное, изморось, холодный сырой пронизывающий ветер дул со стороны противника в нашу сторону. С наступлением темноты солдаты Астахов и Мартынюк сели в лодку и поплыли к барже, растворившись в темноте. Начались томительные минуты ожидания, тревоги и переживания.
Времени прошло много, а их все нет. Что с ними?
Наконец, далеко за полночь появляются наши смельчаки с образцами товара, находящегося на барже. Оказалось, что баржа загружена тюками фабричной упаковки хромовых и яловых кож. И этого добра на барже под самую палубу.
Утром собрался личный состав взвода на отдых в контору речпорта, расположенную сразу за пристанскими складами, вне видимости противника. Герои прошедшей ночи с упоением рассказывали, как они преодолевали все препятствия и проникли на баржу. И тут же начался дележ трофеев: кому досталась шкурка хромовая, кому яловая. Приходит связной от командира роты. Он принес завтрак солдатам взвода - целое ведро борща. Солдаты поделились с ним трофеями и передали для командира роты. Далее по команде о событии этой ночи стало известно и командованию полка.
К вечеру я получил приказ: разгрузить всю баржу. В помощь для выполнения этой операции дают взвод солдат. С наступлением темноты началась опасная и тяжелая работа. Баржу канатом подтянули к самому берегу. Солдаты по цепочке передавали тюки кож и кидали на берег. Надо было за ночь разгрузить баржу. Работали в поте лица. Мои смельчаки Астахов и Мартынюк непосредственно находились на барже и руководили выгрузкой. Где-то к 2-3 часам ночи баржа была разгружена. На берегу образовалась гора ценного товара, которым можно было обуть не один полк. Оставлять так до рассвета нельзя, иначе противник из орудий расстреляет баржу вместе с кожей и нами.
Что делать? Куда девать, то есть укрыть выгруженный товар? Путь к нашим позициям проходил через глубокую впадину метрах в 150-200 от нас. По впадине шла дорога, по которой можно было проехать даже на машине днем. Так и решили: тюки кожи перетаскать во впадину. И опять солдатам пришлось трудиться в полную силу. К рассвету работа была закончена, берег очищен. Однако положение баржи вызвало у немцев тревогу: освободившись от груза, она заметно поднялась над водой и осталась стоять у нашего берега. Как только рассвело, немцы сразу заметили изменения с баржей, и тут же начался обстрел. Ураганный огонь велся из всех видов оружия, снаряды и мины падали на наши позиции. Артиллерия и минометы начали обстреливать город. Опасения, что противник предпримет попытку переправиться к нам и отбить захваченный груз баржи, не оправдались. Интенсивный огонь продолжался 15-20 минут, и постепенно прекратился. Во время обстрела у нас никто не пострадал - личный состав был укрыт в бетонированных подвалах конторы речпорта.
Форсирование Дуная по всем признакам планировалось на нашем участке: здесь проходил судоходный канал, скрытый от наблюдения противника. На нем можно было сосредоточить понтоны, легкие суда, баржи, лодки и другие переправочные средства и в час " пик " спустить по каналу в Дунай для форсирования. Эти предположения подтверждаются ежедневным посещением нашего участка высоким начальством, от начальника инженерной службы армии, дивизии и ниже. Они на месте изучали район, где готовилась операция по форсированию. Однако планам не суждено было сбыться. Нас опередили гвардейцы 126-го гвардейского стрелкового полка, которые при стечении благоприятных обстоятельств форсировали самую могучую водную артерию Европы - Дунай. А наш 122-й гвардейский стрелковый полк срочно форсированным маршем перебросили в сложных погодных условиях в район города Мохач для переправы на плацдарм. Марш проходил под холодным дождем, ночью по бездорожью, и менее чем за сутки мы преодолели 35 км, и к следующей ночи подошли к переправе. И сразу начали форсирование, переправлялись на лодках, а справа и слева - интенсивный огонь противника из артиллерии, минометов и крупнокалиберных пулеметов трассирующими пулями, которые свистят над головой, и кажется - вот сейчас попадет в эту утлую лодчонку и конец нам. Но все прошло благополучно, мы на плацдарме. Сосредоточились и тут же ночью пошли на город Мохач, который только что занял 126-й гвардейский стрелковый полк.
